Лепешка «О-кономи» -
Сплошная экономи.
Дешево и сердито
Окономиякито.
Вот такой был Ёсимунэ:
Самураем был он втуне,
А не втуне был аскетом.
И однажды жарким летом
Взял он в дом макулатуру
И издал указ не сдуру:
«Харико – вот что нам нужно».
Голос прозвучал простужно.
Сёгун умер. Харико
Среди нас живет давно.
Тосигами, Тосигами,
Коль ты бог, давай-ка с нами
Встретим новый Новый год -
И вперед, вперед, вперед!
Эх, Хирагу, эх, Хирагу!
Я бы выпил с тобой брагу.
Только пьянь… к чему она?
Чтоб болела голова?
Не тумань. И так нутро
Закисает, и давно.
Я зашел в магазин Сёэйдо.
Нет, такого не видел никто.
Нет, точнее, не нюхал никто
Воздух, что продает Сёэйдо.
Я говорил тебе: остановись,
Не доводи себя до исступленья.
Но ты летела бесшабашно вниз,
Опустошая жизнь до омерзенья.
Сегодня ты легла под одного,
А завтра ляжешь спать с другим,
Нелепо бормоча: мне все равно,
Нет у любви заоблачных вершин.
У сытых нет любви.
Все – похоть, все- страданья.
И жизнь, как ни крути,
Дана вам в наказанье.
Да, я вас понимаю. Вы горды и тщеславны,
Ваш талант рвался ввысь из темницы души.
Я и сам до сих пор этой хворью страдаю,
Возжелав безуспешно тайну мира постичь.
Но всему есть предел.
Гений не бесконечен,
И сверчок на шестке
Знает этот закон.
Погаси свою прыть,
В небеса путь не вечен
Вон твой храм
И последний в том храме поклон.
Я спустился на землю -
Как здесь все безнадежно!
Зевота разрывает на части лицо.
Эх, открыть бы мне истину
С тайной надеждой, что
В Иисусе Христе я найду Божество.
В принципе Брауну на щетину наплевать,
Но без нее Брауну не прожить?
Ему же надо себя излагать,
Да еще есть и пить.
Без интереса нет прогресса.
Я, конечно, мог бы Брауна подальше послать,
Можно и со щетиной за жизнь цепляться,
Но к чему лохматых людей умножать?
Нет, я с Брауном не буду драться.
В этом и тайна потерянных чувств.
Глаза находят друг друга.
Я эту тайну судить не берусь,
Праздник порочного круга.
Голос, ах, голос! В нем столько любви.
В поле вдруг птицы запели.
Ты не стыдилась своей наготы
В звуках волшебной свирели.
Косы… Вихрастая челка на лбу.
Взгляд лучезарно-стеснительный.
Я в волосах твоих сны нахожу,
Свет лунный странно-пленительный.
Театр. Нет только Образцова.
Он давно ушел.
«Жизнь идет не образцово», -
Мне сказал осел.
Размышления Буридана…
В них одна беда.
Вынул грош я из кармана,
Чтоб купить вина.
Истину искал в бокале
Пьяный человек.
Равновесие в накале.
И без всяких нег.
Хворост съел осел нежданно.
Пошатнулся мир.
Я второй бокал исправно
С сатаной допил.
х х х
Я отвергаю Эволюцию
Я отвергаю Эволюцию.
Жизнь на Земле придумал Бог.
Его изящная конструкция
Талантлива без всяких слов.
х х х
Коромысло
Ох, уж эти мне привычки,
Те, что я беру в кавычки,
Мол, пишу одно, а думаю иначе.
Этот синтаксис со смыслом.
Вот, к примеру, «коромыслом»
Я обозначаю диалектику равновесия.
Так ведь тут такая штука,
Далеко не простая наука -
Попробуй, донеси ведра до крыльца,
Когда лед на дороге.
Как тут не вспомнить в кавычках «сверчка»:
Ему тепло, и мухи не кусают.
А тут диалектика под ногами
Топчет снег сапогами.
Вот-вот растянусь, проиграв бой равновесию.
Я слежу, как вымирает память,
Как все лучшее уходит в небеса.
Амнезия этим миром правит,
Ветхое белье стирая добела.
Я зевнул, читая эти строки.
Предок был не светлого ума.
Да, он помнил все свои пороки
И поступки, полные стыда.
Да, он помнил голод и невзгоды
Той войны, которая вчера
Разрушала древние породы,
Смысл всего живого до нуля.
Да, он помнил тихие страницы
Своих старых забытых дневников,
Где бежали шумной вереницей
Табуны кучевых облаков.